В «Молодежном театре» премьера. Пьеса о молодых ученых, исследующих мозг, автор – Том Стоппард, РАМТ, режиссер Алексей Бородин. Одним словом, надо идти и смотреть.
Аншлаг на два месяца вперед на спектакль, идущий в зале, где больше 700 мест, объясняется тем, что зрители рассаживаются на сцене – справа и слева в три ряда. И на всех около ста стульев. Действие разворачивается посредине, в левой кулисе рассаживаются музыканты, в том числе и саксофонист. Создается впечатление уютного вечера с живой музыкой. Но не спешите с выводами, живая музыка и правда звучит, но под нее приходится много думать.
«Проблема» – многонаселенный для небольшого формата, торопливый, очень современный спектакль с пулеметными диалогами. Объемы реквизита подавляют, вещи несут из-за неплотно задвинутого занавеса, из-за кулис и вообще отовсюду. Декорации часто меняются прямо на глазах у зрителя: только что была комната выпускницы колледжа, в следующей картине – номер в отеле, далее – вестибюль здания института мозга. Чтобы отследить «перемену мест» надо смотреть вверх: на экране, натянутом над сценой, всплывает здание, куда перемещается действие.
И все-таки, не смотря на сложную «инфраструктуру» спектакля и суету, в суть «Проблемы» проникаешь быстро: первый же диалог обозначает тему. Хилари (Ирина Таранник) готовит реферат на конкурс молодых ученых, объявленный влиятельным институтом мозга. Если пройдет, получит возможность проводить исследование своей проблемы, а точнее, сразу нескольких. Одна – научная, заявлена и обоснована, другая – личная, спрятана ото всех. О ней станет известно позже, а к концу действия обе «задачки» сольются в одну, и обе останутся неразрешимыми.
Как в кино. Спектакль напоминает одновременно фильм, сериал и ток-шоу. Задана тема, и каждый участник дискуссии по ней высказывается. В «Проблеме» обсуждают вопрос: может ли человек совершать поступки исключительно из альтруистических соображений, или всегда есть прагматичные стимулы, срабатывающие на уровне рефлексов. Не заметных на первый взгляд, но при ближайшем рассмотрении оказывающихся реальными двигателями жизни. Способны ли люди совершать поступки из любви к ближнему? Героине зачем-то непременно хочется экспериментально доказать этот тезис. Ее оппоненты считают иначе и даже могут построить модель поведения человека, с обозначением всех его рациональных мотивов. Ближе к концу спектакля все чаще звучит слово «бог» …
Cogito... Финал в пьесе-спектакле – открытый. Представив аргументы всех сторон, действие внезапно обрывается. Нам, конечно же, хочется следующего сезона – серии – продолжения. Но драматург распорядился иначе: идите и думайте сами. Возможно, для обретения ответов стоило бы углубиться тему, почитать дополнительную литературу, вспомнить и переосмыслить личный жизненный опыт. Актеры, занятые в постановке, пошли именно этой дорогой. Сначала просили Тома Стоппарда, приезжавшего на репетиции, объяснить суть диалогов, но услышав ответ: «Прочтите пьесу 14 раз, и все поймете», углубились в научную литературу. Впрочем, какая книга даст убедительный ответ на вопрос: есть ли у человека душа или все надо отдать на откуп холодному ratio, работающему по просчитываемым алгоритмам?
Насыщенное действие времени на размышления практически не оставляет – успеть бы уследить за сюжетом, передвижением столов, столиков, кроватей, тумбочек, компьютеров, настольных и прикроватных ламп, столовых приборов, чашек. Динамичный ритм спектакля будто пропитан атмосферой зарубежных фильмов о молодых ученых, с их внелабораторной рутиной – теннисом, йогой, «перепихами» по старой памяти во время встречи на конференции, перманентными звонками двух мобильных и пр. Кордебалет уборщиков, словно восстанавливая необходимый уровень стерильности (институтских кабинетов или вопрошающей беспристрастности?), без конца протирает пол длинными швабрами с автоматическим впрыскиванием.
Визуального труда на час сорок зрителю хватит с излишком. Рефлексия начнется потом, по выходу из театра, когда он останется один на один с зудящим вопросом, в очередной раз поставленным Стоппардом.
Людмила Привизенцева
